Фехтмейстер - Страница 102

102

Словно копируя своего господина, князь Эстерхази был почти столь же молчалив. Он почитал себя одним из лучших специалистов в тайных операциях и смог убедить в этом большую часть двора. В кулуарах его имя произносилось вполголоса, ибо всякий, кого попросили бы кратко охарактеризовать его светлейшее высочество, ответил бы, не задумываясь: «Опасен и несметно богат».

Майор фон Родниц, отсылая шифрограмму в Вену, и представить себе не мог, какой гость к нему пожалует. Собрав все самообладание, он старался наилучшим образом показать себя и свою работу.

— …Наши агенты дали знать, что генерал-квартирмейстер русских Евгений Мартынов прибыл в район Лешича на аэроплане. Стало понятно, что он намерен провести облет наших позиций. Такой повышенный интерес, несомненно, свидетельствует…

— Да, — усаживаясь в машину, кивнул генерал Эстерхази, без слов давая понять взволнованному майору, что понимает, с чем может быть связан подобный интерес.

— Тогда я распорядился выдвинуть к самому Лешичу тирольских горных стрелков. Это прирожденные охотники, они отменно бьют в цель.

Миклош Эстерхази удивленно смерил говорившего долгим взглядом. В Австро-Венгерской империи боевые качества тирольских стрелков были известны всем и каждому.

— Когда появился аэроплан, командир тирольцев, некий фендрих Бауер, приказал своим молодцам открыть прицельный огонь.

Князь одарил собеседника еще одним удивленным взглядом. Как же еще, по мнению того, должны были реагировать на появление аэроплана хорошо обученные солдаты?

— Им удалось подбить «Ньюпор», но, к сожалению, во время посадки аэроплан загорелся. К счастью, пилот и генерал Мартынов остались живы и были взяты моими тирольцами в плен. Я полагаю, действия Фридриха Бауера заслужили высокой награды. Он так умело провел эту разработанную мной операцию.

— Можете поздравить его лейтенантом, — сумрачно проговорил Эстерхази, невольно досадуя на говорливого собеседника. «Можно подумать, что лейтенантов пули настигают реже, чем фендрихов».

— Однако захваченный генерал-лейтенант Мартынов повел себя довольно необычно, — продолжал свой пространный доклад майор фон Родниц. — Едва он был доставлен ко мне, как сразу потребовал встречи… Ну, вы понимаете?

— Потребовал? — Генерал Эстерхази приподнял брови.

— Ну да. Он зашел ко мне в кабинет, точно я — один из его подчиненных, и заявил, что желает немедленно разговаривать с генералом, имеющим статус не ниже начальника штаба группы армий.

— Занятно, — чуть скривив губы в ухмылке, произнес Миклош Эстерхази и повторил задумчиво: — Потребовал.

* * *

Дом адвоката Дембицкого никогда еще не видывал столь важной особы. Именитый гость, сбросив шинель на руки денщика, нетерпеливо оглянулся на сопровождавшего его фон Родница и обомлевшего толстяка в форме лейтенанта ландштурма.

— Где пленный?

— Сейчас проведу. Извольте, — чуть заикаясь, затараторил лейтенант, кланяясь и указывая рукой направление. — Здесь прежде, до войны, еще была комната прислуги. А нынче вот арестанта держим. Однако не извольте волноваться, решетка на окнах новая, крепкая, сам выбирал. У дверей два солдата с ружьями… — Князь Эстерхази метнул на ландштурмиста недобрый взгляд. Тот осекся и с трудом выдавил конец фразы: — Так, может, отужинаете сперва?

— Ужин подайте туда, — жестко распорядился личный адъютант Франца-Иосифа, указывая на импровизированную камеру. — А лучше накройте нам в зале, или что тут у вас есть пристойное?

— Зала обеденная. Очень пристойная, — кланяясь, как заведенный, выпалил лейтенант Дембицкий. — А на сколько персон изволите приказать накрыть? — продолжил он, втайне надеясь, что попадет в круг избранных, и будет рассказывать годы спустя, как принимал в своем доме самого князя Эстерхази и как угощал его и ел за одним столом.

Недоуменный взгляд потомка венгерских надоров поставил на тщеславных мечтах лейтенанта-адвоката крест такой величины, что им было бы уместно украсить кафедральный собор.

— На двоих.

Князь Эстерхази отвернулся от хозяина дома и зашагал к двери, у которой замерли навытяжку румяные крепыши в форме тирольских стрелков. Комната была обставлена более чем скудно. Кушетка с продавленным матрацем и колченогий стол — вот, собственно, и все. На кушетке сидел мужчина средних лет в форме генерал-лейтенанта российской армии с Георгием 4-й степени и серебряным значком академии Генерального штаба на груди.

— Генерал-лейтенант Мартынов, — поднимаясь навстречу гостю, назвался пленник. — Генерал-квартирмейстер Юго-Западного фронта.

— Автор работы «Обязанности политики по отношению к стратегии»? — демонстрируя любезную улыбку, произнес его собеседник. — Генерал-майор князь Миклош Эстерхази, — в свою очередь отрекомендовался он.

— Вы читали мою книгу? — несколько удивленно спросил русский генерал.

— Доводилось, — как обычно коротко подтвердил куратор австрийской тайной войны.

— Что ж, это просто замечательно. Это значительно облегчает возложенную на меня миссию. — Генерал Мартынов прошелся по комнате и встал перед гостем, точно профессор на кафедре, готовый осчастливить слушателей истиной в последней инстанции. Сейчас в тусклом свете лампы Миклош без труда мог разглядеть его волевое лицо профессионального воина, прямой взгляд жестких глаз, не знающих страха. Ему нравились подобные люди, он и себя числил одним из них.

Между тем русский генерал провел рукой по короткому ежику седеющих волос, тронул пальцами усы и заговорил, стараясь скрыть волнение:

102